Проскурнин Василий Владимирович

Из воспоминаний сослуживца Владимира Тузилина (Калининград)

Первый раз я встретился с полковником Проскурниным Василием Владимировичем в 1982 году на расширенном Военном Совете, он был командир дивизии, а я подполковник, командир эскадрильи. Обратил своё внимание на этого стройного молодого полковника, на его выступление, на превосходный командный голос, по всему было видно, что это, прежде всего, благородный интеллигент и офицер высочайшего профессионального уровня. Буквально через день пришёл приказ о присвоении ему генеральского звания. В 1985 году он вновь вернулся  на командную должность в авиацию Северного флота, а меня, в мае этого же года, направили в Отдел Боевой подготовки авиации Балтийского флота.

В 1990 году Василий Владимирович был назначен Командующим авиации Балтийского флота, и я перешёл в прямое его подчинение. Времена наступали суровые, шла полным ходом «перестройка», начинались разброд и шатание, до полугода офицерскому составу не платили денежного содержания, топлива для самолётов не хватало, чувствовался дефицит запчастей и двигателей. Разваливался Советский Союз. Одной из заслуг нашего Командующего в те жуткие времена считаю то, что он в отличие от других флотов, не оставил ни одного нашего самолёта ни Эстонии, ни Литве, ни Латвии, заблаговременно по его указанию был вывезен весь боезапас и склады.

Помню, была сформирована группа лётчиков во главе с его Первым заместителем генералом Лазебным В.Н., мы перегоняли самолёты Су-24м с аэродромов Суркуль (Эстония) и Тукумс (Латвия). В ТЭЧ аэродрома Суркуль стоял самолёт у которого не убирались шасси и мой друг инспектор полковник Кузнецов Леонид Иванович, несмотря ни на что, перегнал его. Эти самолёты до сих пор составляют костяк нашей авиации Балтийского флота. В начале девяностых у нашего Командующего была смолисто-чёрная шевелюра, затем за один год волосы у него стали абсолютно белые. Я как никто другой видел и знаю, как ему досталась эта  «перестройка». Приведу пример, характерный штрих к его глубоко порядочной сущности. В те времена вокруг многие руководители бессовестно и маниакально разворовывали всё, что плохо лежит. Командующий таким ворюгам жёстко давал по рукам. Помню мы с Леонидом Ивановичем Кузнецовым подошли к нему и сказали: — «Товарищ Командующий, мы попросили начальника полигонной службы полковника Сангеля А.А. дать команду коменданту полигона «Папес» разобрать сруб прекрасной лесной бани, что стояла на берегу озера, и на двух Камазах перевезти сюда в Калининград и установить её на вашей даче, ведь все равно Латвия в ближайшее время выйдет из состава Советского Союза и все полигонное имущество пойдёт прахом!». Никогда не забуду его взгляд полный негодования и возмущения, а его слова, на это наше необдуманное ему предложение, были просто убийственны для нас. Так уж получилось, что в те лихие времена, мы лётчики боевой подготовки стали его единомышленниками и более того, его опорой.  Не скажу, что мы были такими уж близкими друзьями, но я с женой Ларисой был приближен и вхож в его семью, отмечали вместе дни рождения, праздники, иногда ходили в театр и на концерты. Особенно Василий Владимирович любил посещать концерты очаровательной исполнительницы русских романсов Лидии Небаба, дарил ей розы, которая в дальнейшем стала Народной артисткой России. Лариса была дружна с Калерией Ивановной, мы были соседями по дачи. Когда, во времена перестройки, офицерам разрешили иметь приусадебные участки, так называемые дачи, Василий Владимирович определил мне земельный участок рядом с собой, вблизи с лётным профилакторием. Интересное было время. И вот нашего легендарного «Командарма» уже нет с нами….